Новости
Статьи
Снос памятника – Культура – Коммерсантъ
30.09.2017
Сегодня утром на брифинге в Министерстве культуры министр Владимир Мединский сообщил, что Ирина Антонова, возглавлявшая ГМИИ имени Пушкина 52 года, перестала быть его директором и переходит на новую должность: ей предложен ранее не существовавший пост президента музея. Новым директором ГМИИ назначена бывшая галеристка, а с недавнего времени музейный деятель Марина Лошак.
Это новость, которую ждали все музейщики мира, но поверить в которую все равно невозможно. С одной стороны, директоров музея класса ГМИИ в возрасте за 90 лет не бывает. С другой, разве может быть директором ГМИИ кто-то кроме Ирины Антоновой? Она продиректорствовала там больше половины того века, который существует сам музей, и все, что мы понимаем сегодня под именем ГМИИ, ее рук дело. И хорошее, и плохое.
Ее можно долго и совершенно справедливо критиковать: и за неуемную властность, и за откровенную и прилюдную грубость по отношению к сотрудникам музея, и за умение дружить прежде всего с теми, с кем нужно дружить, и за колебания вместе с линией той партии, которая сегодня самая нужная партия, и за упадок науки в ГМИИ, из которого за эти самые 52 года регулярно уходили самые талантливые, а потому непокорные ученые, и за по-сталинистски непреклонную позицию по поводу невозвращения трофейного искусства в Германию, которая привела к тому, что многие годы вещи прятались от глаз любых ученых. Но не признать того, что Ирина Антонова давно уже не человек, а памятник, невозможно.
Великая женщина, что тут говорить. Тихая вроде бы девочка из хорошей еврейской семьи, специалист по искусству Возрождения, ученица лучших на тот момент специалистов легендарного ИФЛИ, а потом МГУ, своими маленькими руками и вкрадчивым голосом она делала, казалось бы, нереальные вещи: ловила в воздухе тончайшие флюиды и притягивала в ГМИИ все, что только можно было в данной конкретной политической обстановке. В ее послужном списке — вынос на люди глубоко запрятанных импрессионистов, выставки формалистов, когда это только стало возможным, показ «Джоконды», которую Антонова перехватила на пути из Японии домой, легендарные «Москва—Париж» и «Москва—Берлин», первый в России Шагал, да и недавние Караваджо с Тицианом вообще-то из разряда сенсаций для российской публики. Ну и, конечно, знаменитые «Декабрьские вечера» (совместный проект со Святославом Рихтером, с 1981 года), а также самая главная искусствоведческая конференция страны «Випперовские чтения», которые она тянет аж с 1967 года. Она очень особенная (чего стоят, например, ее уже тогда почти 90-летней поездки на мотоцикле с Джереми Айронсом) и в то же время очень четкий слепок времени, ее воспитавшего. Этика поведения советского чиновника не подразумевала уход по собственному желанию, подготовку преемников, признание того, что твое детище способно жить и без тебя. Сегодня министр пафосно заявил: «Это человек-легенда, который сделал легендой Пушкинский музей. Мы бесконечно благодарны Ирине Александровне». Тут нет ни слова неправды. Вот только, говорят, господин Мединский при своем назначении не очень точно знал, кто она вообще такая. Наверное, ей сейчас очень страшно оставлять свой музей в руках подобных деятелей.