Статьи

Home › News

Отрада–Семеновское

28.08.2018

Семеновское-Отрада

description

История усадьбы

Усадьба Отрада-Семеновское почти полтора века была главной подмосковной резиденцией возвысившегося в царствование Екатерины II семейства графов Орловых и их потомков Орловых-Давыдовых. Фаворит великой княгини Екатерины Алексеевны Григорий Орлов и его братья сыграли важную роль в дворцовом перевороте 1762 г., приведшем ее к власти. За это братья в придачу к графскому титулу получили щедрые подарки деньгами и крепостными крестьянами и стали влиятельными фигурами при дворе. Одним из крупнейших земельных пожалований была дворцовая Хатунская волость на юге Московской губернии, с центром в древнем селе Хатунь на реке Лопасне. Императрица подарила ее своему любимцу Григорию Григорьевичу Орлову (1734–1783) , который разделил имение между братьями. Сам он, живший почти постоянно в Петербурге, а под конец жизни сошедший с ума и фактически потерявший дееспособность, Хатунское имение воспринимал лишь как экономическое. Строительство здесь усадеб и храмов связано с его братьями Алексеем, Федором и Владимиром.

Обустройством усадьбы в селе Семеновском, переименованном в Отраду и расположенном севернее Хатуни, выше по течению Лопасни, занялся младший из братьев Владимир Григорьевич Орлов (1743–1831) , который в юности немало поездил по Европе, получил образование в Лейпцигском университете, а по возвращении в Россию в 1766 г. стал директором Академии наук. Вскоре он оставил службу и посвятил себя семье и обустройству усадьбы, предпочитая столичной суете сельскую жизнь, садоводство и охоту. Орлов намного пережил и своих братьев, и супругу Елизавету Ивановну, урожденную Штакельберг (1751–1817), скончавшись в Москве в 89-летнем возрасте.

Еще в 1774 г. он вышел в отставку с чином генерал-поручика и камергера двора и поселился в Отраде. С этого времени в усадьбе началось масштабное строительство, продолжавшееся вплоть до середины XIX века, когда ею владел уже внук Орлова Владимир Петрович, основатель графского рода Орловых-Давыдовых. Последними владельцами Отрады перед революцией 1917 года были сын В. П. Орлова-Давыдова Анатолий и внук Владимир, практически ничего к облику усадьбы не добавившие.

Екатерина Владимировна Новосильцева (1770–1849) была старшей дочерью основателя Отрады графа В. Г. Орлова. После его смерти она до 1845 гг. владела усадьбой. Вторая половина ее жизни была омрачена гибелью сына, в которой мать небезосновательно винила себя. Названный в честь деда Владимиром, молодой человек служил в кавалергардском полку и был единственной отрадой Е. В. Новосильцевой, давно жившей с мужем порознь. Мать прочила сыну блестящую карьеру и мечтала о его выгодной женитьбе. Но он горячо влюбился в красавицу Екатерину Чернову, происходившую из скромной дворянской семьи. Владимир сделал девушке предложение и заручился согласием ее родителей, после чего обратился за благословением к собственной матери. Но мать наотрез отказалась принять в невестки «какую-то Чернову» и запретила сыну с ней видеться. Брат Черновой Константин посчитал произошедшее оскорблением чести семьи и вызвал Владимира Новосильцева на дуэль, произошедшую 10 сентября 1825 г. Оба дуэлянта получили смертельные ранения. Владимир умер спустя четыре дня на руках безутешной матери. Похоронив сына в московском Новоспасском монастыре, Новосильцева погрузилась в многолетний траур, оставив свет и замкнувшись в своем доме. До конца дней она не снимала траурное платье и часами молилась перед утопавшим в цветах портретом сына. Новосильцева выстроила в Москве храм во имя князя Владимира, основала Новосильцевскую богадельню. На могиле сына по ее заказу был поставлен мраморный памятник с коленопреклоненной плакальщицей, прильнувшей к кресту. Только в 1849 г. несчастная мать нашла свое последнее упокоение рядом с гробом любимого сына.

Граф Владимир Петрович Орлов-Давыдов (1809–1882) был одним из наиболее образованных представителей дворянской элиты XIX в., способствовавших развитию науки и культуры. Он рано потерял мать, скончавшуюся в Ливорно в 1819 г. Воспитанием мальчика занялся дед, В. Г. Орлов, отправивший его учиться в Эдинбургский университет. Получив степень доктора права, Владимир служил в русском посольстве в Лондоне. В Шотландии он познакомился и близко подружился с Вальтером Скоттом, для которого в 1827 г. лично перевел на английский язык «Слово о полку Игореве». На пути в Россию, в Веймаре, молодой аристократ получил возможность лично пообщаться с И.-В. Гете.

Не задержавшись надолго в России, В. П. Давыдов на свои средства предпринял большое путешествие в Италию, Грецию, Малую Азию и Турцию, совершенное в компании художника К. П. Брюллова, архитектора Н. Е. Ефимова и археолога Крамера. В ходе поездки участникам удалось собрать много редких древних рукописей и произведений искусства. Путевые заметки В. П. Давыдова были изданы им отдельной книгой в 1839–1840 гг. За вклад в изучение древностей и покровительство просвещению императорская Академия наук в 1878 г. избрала его своим почетным членом. В том же году граф издал свое самое капитальное сочинение — подробную биографию деда, В. Г. Орлова, основанную на документах семейного архива. В ней содержится много ценных свидетельств об истории и формировании усадебного комплекса в Отраде.

С 1832 г. Владимир Петрович был женат на  Ольге Ивановне Барятинской (1814–1876) . Усадьбу Отрада-Семеновское он купил в 1845 г. у тетушки, Е. В. Новосильцевой, после чего сразу же начал ее перестраивать по своему вкусу. К украшению Отрады были привлечены хорошо знакомые владельцу мастера, в т. ч. Карл Брюллов, гостивший в усадьбе. В 1868 г. в Отраде пышно принимали родного брата хозяйки фельдмаршала А. И. Барятинского, приехавшего сюда вместе со знаменитым предводителем кавказских горцев Шамилем. В 1856 г. указом Александра II к В. П. Давыдову перешел титул и фамилия графов Орловых, в результате чего возникла графская ветвь Орловых-Давыдовых.

Лев Степанович Гурилев (1770–1844)  — талантливый русский композитор, дирижер, пианист, впоследствии музыкальный педагог. Родился в селе Семновском и до 1831 г. был крепостным графа В. Г. Орлова, который разглядел музыкальный дар мальчика и отдал его в обучение к знаменитому итальянскому композитору Джузеппе Сарти. Долгие годы Гурилев руководил крепостным оркестром в усадьбе Отрада, был также популярен и ценим среди московских любителей музыки. После освобождения от крепостной зависимости преподавал фортепианную музыку в женских учебных заведениях Москвы. Более известен его сын Александр Гурилев (1803–1858), родившийся в усадьбе Отрада и ставший крупным композитором, пианистом, автором знаменитых романсов, таких как «Однозвучно звенит колокольчик», «Вам не понять моей печали», «Зимний вечер» и др.

После национализации в усадьбе сменяли друг друга разные учреждения — сначала на недолгое время музей усадебного быта, затем детский дом имени Карла Маркса, сельскохозяйственный и педагогический техникум, школа, опытная станция и, наконец, ведомственный санаторий КГБ. За парком, на противоположном от усадьбы берегу Лопасни была выстроена т.н. «Дальняя дача» И. В. Сталина. Долгие годы территория орловской усадьбы была недоступна для осмотра. Художественные ценности из усадьбы были вывезены еще в первые послереволюционные годы, но архитектурные сооружения и парк достаточно хорошо сохранялись. В то же время рядом с историческими постройками появились новые, нарушившие первоначальную планировку. До сих пор справа от жилого комплекса усадьбы стоят деревянные дома, построенные для проживания персонала сталинской дачи.

В конце советской эпохи началась реставрация интерьеров главного дома, прерванная в 1990-е гг. из-за прекращения финансирования. До 1998 г. дом был законсервирован в ожидании возобновления работ, но затем здание лишилось охраны и подверглось разрушительному вандализму. В результате за прошедшие годы все результаты реставрации сведены к нулю, а сам дом превращен в руину, как и большинство других построек усадьбы. Сегодня один из лучших архитектурно-парковых ансамблей не только Подмосковья, но и всей России, находится в плачевном состоянии, а его будущее туманно. Несмотря на это, величие и красоту орловской усадьбы пока еще можно почувствовать.

Архитектурные памятники

Усадебный ансамбль, созданный по замыслу В. Г. Орлова в 1770–1780-х гг., отразил высокий статус владельца и его увлечение эстетикой английских поместий. Как он сам писал, «в расположении садов англичане стараются подражать природе и скрыть работу, которая необходима и часто много труднее бывает, чем в регулярных садах, в сих садах все разбросано — инде лесок, инде кустарник, инде лужок». Для устройства парка был приглашен садовник Питерман, а затем английский садовник из императорской усадьбы Царицыно. Главный дом по размерам походил на настоящий дворец. Окружавшие его многочисленные постройки и парк с разнообразными затеями придавали Отраде вид изысканной и роскошной аристократической резиденции.

Владимир Григорьевич Орлов о строительстве усадьбы Отрада : «Положение деревни сей хорошее и для жизни выгодное, крестьяне хлебопашцы и кажутся хороши. Начал я селиться в своем поместье, выбрал для усадьбы берег красивой Лопасни, окруженный старым красным бором и других пород лесами. Призвал я лучшего в то время архитектора, и указал он мне место на высокой горе построить тут трехэтажный барский замок и церковь. План мне полюбился, однако исполнил я его не совсем в точности. Церковь на высокой горе, на открытом от лесов месте построил, а для постройки дома спустился пониже, к берегу реки, между лесами: там, я думал, будет осенью и в первозимье теплее и от буйных ветров защита, хотя замок, выстроенный на возвышенности, был бы виднее и великолепнее. Начавши строить, я опять не послушался архитектора — вместо, трех выстроил только два этажа».

К главным особенностям усадьбы можно отнести расположение дома не на возвышенном месте, как было обычно принято, а внизу, у берега реки. Наверху поставлена церковь, замыкающая своим силуэтом вид от дома на обширный луг, оживленный отдельными группами деревьев. Это один из самых английских образов пространства в русских усадьбах. Известно, что при Орлове в Отраду специально завезли оленей, чтобы они гуляли по парку, как в усадьбах английских лордов.

Цельность облику усадьбы придавали характерная для большинства построек фактура краснокирпичных неоштукатуренных стен с белокаменным декором, а также повторяемость форм и деталей в стиле сдержанного классицизма. В центре парадной зоны расположен дом-дворец, симметрично обстроенный служебными, гостевыми и оранжерейными флигелями. Севернее, на возвышении, были построены Князь-Владимирская церковь (по посвящению нижнего храма называемая также Никольской, 1778–1780) и  Успенская церковь-усыпальница (1832–1835) . К северо-западу от усадьбы размещался большой хозяйственный двор (от него остались «готическая» кузница и амбар), еще дальше школа и больница, выстроенные владельцами для жителей села. Один из самых ранних под Москвой пейзажных парков, отразивший начавшуюся англоманию русской аристократии, был разбит к югу от дома, за рекой Лопасней. В документах он назывался Андреевкой. Меньшая, левобережная, часть парка носила название Володимирки, по расположенному рядом храму.

Авторство главного дома (1775–1779) до сих пор остаётся загадкой, одни специалисты приписывают его К. И. Бланку, другие — В. И. Баженову, хотя в документах ни тот, ни другой не упоминаются. Надзирали за строительством крепостные архитекторы, сначала Бабакин, а после него Цуканов. Известно, что сам Орлов постоянно вносил в проект творческие корректировки. В необычный план здания вписаны помещения разной конфигурации — овальные, треугольные и с закругленными сторонами. В облике дома чувствуется влияние модного тогда французского неоклассицизма, но очень оригинально интерпретированное, с сохраняющейся тяжеловесностью архаичных «каменных палат» и барочными формами наличников. Необычно отсутствие у здания акцентированного центра и особо оформленного главного входа.

На рубеже 1840–1850-х гг. по проекту М. Д. Быковского к углам дома были пристроены входные крыльца и открытые террасы-ротонды. В те же годы по проектам Быковского и Гаральда Боссе были построены заново или капитально перестроены служебные корпуса и оранжереи по сторонам дома. Фасады оранжерей украшены терракотовыми барельефами по рисункам корифея немецкого романтизма К. Ф. Шинкеля. Боссе спроектировал красивейшую ограду парадного двора в стиле необарокко, украшенную фигурами львов и орлов. В настоящее время все скульптуры сняты, а сама решетка сильно повреждена.

Интерьеры дома имели роскошную отделку. Здесь были наборные паркеты, кафельные печи и камины, стенные и потолочные росписи. Плафон в гостиной расписывал сам К. П. Брюллов. Орловыми в усадьбе было собрано много художественно и исторически ценных предметов. Особую гордость составляли портреты, запечатлевшие членов семьи, императоров и других известных персон. В залах висели оригиналы Рокотова, Левицкого, Брюллова, Кристины Робертсон, на высоких постаментах стояли мраморные бюсты всех братьев работы Ф. И. Шубина (сейчас в экспозиции Третьяковской галереи). Был здесь и знаменитый «Христос со сложенными руками» Рембрандта — самая ценная картина орловского собрания. В доме и парке находились скульптуры знаменитого ваятеля Пьетро Тенерани, ученика Кановы и Торвальдсена, возглавлявшего позднее римскую Академию Святого Луки. В. П. Орлов-Давыдов заказал ему портреты членов своей семьи, четыре аллегорических панно и мраморную статую основателя усадьбы В. Г. Орлова, установленную в качестве памятника. В доме хранилась уникальная реликвия — «Орловская табакерка», с миниатюрными портретами всех пяти братьев Орловых. Были здесь и некоторые личные вещи М. В. Ломоносова, в т. ч. часть его библиотеки и архива. Их купил у вдовы ученого покровительствовавший ему Г. Г. Орлов.

В память императрицы Екатерины II, возвысившей Орловых, в конце XIX в. в парке поставили ее бронзовый бюст, на цоколе которого было начертано: «Екатерине Великой — благодетельнице рода Орловых». Таким образом, к началу ХХ в. Отрада-Семеновское представляла собой выдающееся собрание художественных ценностей, в т. ч. и европейского уровня. Здесь все хранило память о екатерининском времени, ставшем «золотым веком» и для Орловых, и для всего русского дворянства. К сожалению, до наших дней от всего этого великолепия уцелело очень немногое.

Мавзолей графов Орловых в Отраде (1832–1835) принадлежит к выдающимся шедеврам архитектуры русского ампира. Это последнее произведение Доменико Жилярди, спроектированное им в начале 1832 г., перед самым отъездом из России на родину. Еще в первое десятилетие XIX в. граф В. Г. Орлов возвел в уединенном месте парка, среди сосновой рощи деревянную часовню-усыпальницу в виде ротонды, куда перезахоронил своего рано умершего сына Александра и трех братьев, Ивана, Григория и Федора. Вскоре к ним добавился гроб четвертого брата, графа А. Г. Орлова-Чесменского, скончавшегося в 1807 г. и первоначально похороненного в другом месте. После погребения в 1817 г. в ротонде супруги хозяина, графини Елизаветы Ивановны, было велено освободить от деревьев вид на усыпальницу со стороны дома.

Еще при жизни старого графа началась удивительная история посмертного странствия братьев Орловых, завершившаяся страшным финалом уже после революции. Попавшая под влияние архимандрита Фотия племянница В. Г. Орлова А. А. Орлова-Чесменская вознамерилась перевезти гроб отца и его братьев в новгородский Юрьев монастырь, где Фотий был настоятелем и где она сама почти безвыездно поселилась, купив усадьбу под стенами обители. Фотий внушил графине мысль, что она должна снять с рода Орловых проклятие — отмолить грех цареубийства, в котором был повинен ее отец, замешанный в гибели свергнутого Петра III в. 1762 г. Графиня направила с Синод и императору прошение, в котором сообщала, что захоронения в орловской усыпальнице не соответствуют православному канону, поскольку гробы стоят выше уровня земли. Пока был жив Владимир Григорьевич, он не разрешал разорять созданную им родовую усыпальницу, но после его смерти среди наследников произошел раскол. Орлова-Чесменская в итоге добилась санкции на перенос останков только троих братьев — Алексея, Григория и Федора. Это событие произошло в январе 1832 г., после чего по заказу дочери В. Г. Орлова Е. В. Новосильцевой в Отраде началось возведение новой каменной усыпальницы, куда после завершения строительства в 1835 г. были перенесены останки остальных покоившихся в усадьбе членов семьи. Руководил работами двоюродный брат Д. Жилярди Алессандро, несколько упростивший проект отказом от предполагавшегося скульптурного убранства.

Оба Жилярди в небольшой постройке создали сильный художественный образ, отталкиваясь от темы римских мавзолеев и знаменитого Пантеона. В нижнем ярусе ротондального сооружения расположен склеп, в верхнем был устроен Успенский храм, в котором не велись службы, а проходили только панихиды по умершим. Строгий и одновременно величественный облик здания убедительно выражал тему вечной скорби. Печально-романтический характер этого уголка парка подчеркивали хвойные деревья, обрамлявшие купольный храм. Интерьеры здания имели стильную отделку лепниной и имитирующей рельеф росписью. В склепе стены обходной галереи были украшены мозаиками и керамикой. К сожалению, подлинное внутренне убранство мавзолея почти целиком погибло в советское время. То, что можно видеть сейчас в верхнем ярусе, результат довольно топорного реставрационного воссоздания. В склепе сохранились каменные постаменты для саркофагов и несколько мемориальных мраморных плит с гербами и надписями. Самих захоронений там уже давно нет.

Продолжение истории с прахом Орловых относится к 1896 г., когда тогдашний владелец Отрады граф А. В. Орлов-Давыдов добился от Николая II согласия на возвращение в усадьбу останков Орловых, увезенных ранее в Юрьев монастырь. Снова все пять «екатерининских орлов» собрались вместе под куполом родового мавзолея, казалось, уже навечно. Но в 1924 г. в Отраду из Москвы приехала некая спецкоманда во главе с комиссаром. С помощью местных жителей гробы всех Орловых были вытащены из склепа и свалены в кучу перед входом в мавзолей. После вскрытия и разграбления кости были брошены в устроенный здесь же огромный костер.

Сегодня внутри опустевшего храма-усыпальницы в Отраде развернута небезынтересная, хотя и очень скромная экспозиция по истории усадьбы и рода Орловых.

А. В. Чекмарёв